История с нападением радикалов на агитационные палатки и представителей Партии Шария в Кременчуге стала наглядным пособием: как полиция должна реагировать на подобные преступления.
Оперативные действия местных правоохранителей — редкое исключение в общей картине избирательной кампании, которая проходит в атмосфере санкционированного террора праворадикалов. Преступники были задержаны. Но, конечно, нет никакой гарантии, что «воин света» и «отважный правосек» Оловаренко, нападавший на людей с арматурой, понесет заслуженное наказание. Что происходит обычно в подобных случаях? Дело спускают на тормозах. Либо отморозка берут на поруки «свидомые» депутаты.
Скорее всего, здесь важную роль сыграла активная и бескомпромиссная позиция представителей Партии Шария: они зафиксировали нападавших, их транспорт, не дали им уйти безнаказанно. По сути, на блюдечке выложили преступников правоохранителям.
Во время нападения в Киеве агитаторы Партии Шария тоже не были безмолвными статистами.
Анатолий Шарий писал в своем блоге: «Избивавший мирного человека на Подоле, а потом забрызгавший полицию газом ублюдок задержан. Он оказался «ветераном АТО». И вновь мы видим эту картину, когда отважные воины света предпочитают избивать людей в мирных городах под рассказы о том, как они их защитили на Востоке». Затем он сообщил: «Двум напавшим вчера на Подоле подписаны подозрения по 296, часть 4».
В киевском случае партийцы Шария также действовали грамотно технично. Они организовали онлайн общение своего лидера с полицейскими. Тем самым правоохранителям сузили пространство для излюбленных маневров: переждать в сторонке, в лучшем случае разнять стороны конфликта. Нет, шариевцы принуждают полицию делать то, за что государство платит ей деньги: задерживать преступников.
Напрашивается сравнение с аморфной позицией представителей Оппозиционной платформы — За жизнь в подобных случаях. При том, что актив и ресурс этой партии куда больше, чем у Партии Шария, агитаторы ОПЗЖ довольствуются ролью статистов и «терпил» во время нападений на их палатки. Конечно же, речь не о том, чтоб эти агитаторы подвергали себя риску и оказывали сопротивление радикалам, как правило, вооруженным. Но партийная структура ОПЗЖ должна была бы озаботиться и безопасностью своих людей, и наказанием виновных. То есть продумать способы мобильного оповещения, реагирования на нападения, активной защиты.
Например, харьковский «Фрайкор» чуть ли не ежедневно выкладывает на своем канале видеоотчеты о том, как радикалы нападают на палатки ОПЗЖ, портят агитационные борды. Фрайкор демонстрирует на этих кадрах спины нападающих либо их заретушированные физиономии. И конечно же, даже если последует заявление от пострадавших, злоумышленники останутся неизвестными, а полиция никого не будет устанавливать.
Здесь активу ОПЗЖ следовало бы взять мастер-класс у Партии Шария, как не дать праворадикалам, напавшим на агитационную палатку, уйти неопознанными.
«Фрайкор» на своем Телеграмм-канале пишет: «В Харькове коллаборантам спокойной жизни не будет. Неизвестные патриоты постоянно работают над очищением города от агитации пророссийской сволочи». Неонацисты прилагают фото- и видеоотчеты. Причем на этих кадрах видно, что нападающие орудуют ножами.
Почему же ОПЗЖ не задействует в полной мере хотя бы свой юридический блок? Слухи о серьезности силового блока, распиаренного Кивой, оказались слишком преувеличенными, как показывают результаты многочисленных нападений. Но юристы ОПЗЖ уже давно могли бы отреагировать на факт угроз, поступающих от «Фрайкора», и на многочисленные факты нападений «фрайкоровцев». Если полиция отнекивается под тем предлогом, что нападающие не установлены, то следует адресовать ее к организаторам нападений — к «фрайкоровцам» Войцеховскому, Соболевскому.
Бросается в глаза и такой момент. На своем канале «фрайкоровцы» явно рапортуют своим кураторам, размещая фото из разных районов города: заляпанные красной краской дорожные агитационные борды с портретами кандидатов от ОПЗЖ. Эксперт, знакомый со спецификой избирательных кампаний, говорит: «Это старая фишка. Бригада сажается в тачку, им выдается пейнтбольное ружье, попадать надо в физиономию на борде. Толку для результатов выборов это этого никакого, но как строчка в чернушном бюджете существует». То есть в неких «чернушных» бюджетах деятельность «Фрайкора» проходит.
А добавим сюда и другие обстоятельства. Недавно «Фрайкор» признан подразделением, участвовавшим в боевых действиях. Это свидетельствует о том, что кураторы и покровители серьезно намерены легализовать неонацистскую организацию и вывести ее членов, отметившихся во множестве преступлений, в безопасную зону, где им не будет грозить уголовная ответственность. С этим же связано и исчезновение аккаунтов ряда «фрайкоровцев» из соцсетей. Кураторы рекомендовали меньше светиться в соцсетях?
В прошлом месяце суды не удовлетворили иск управления юстиции с требованием запретить деятельность ВПО «Фрайкор». Заявление было подано по требованию международной организации Freedom House, интересы которой как третьего лица представляла экс-омбудсмен Валерия Лутковская. Поводом для заявления послужила деятельность, направленная против ЛГБТ.
Скорее всего, это делается не только ради акций устрашения во время местных выборов. Тут следует и центральной власти задуматься… Сейчас только ленивый не рассуждает о том, что Зеленского будут валить. Вот и «Фрайкор» на своем Телеграмм-канале заикается о досрочных выборах президента. Для каких целей кураторы выводят «фрайкоровцев» из-под возможного уголовного преследования, помогают им с легализацией и подкармливают во время выборов? Столичный марш радикалов 14 октября был малочисленнее, чем в некоторые годы. Но в один прекрасный момент Зеленский может очень удивиться, когда под ОП увидит гораздо больше своих противников, чем 14 октября.
И всё же. То, что Freedom House требует запрета «Фрайкор» только лишь за его деятельность против ЛГБТ, не удивляет. Удивляет, что парламентская оппозиционная партия не добивалась в судах запрета «Фрайкора» как неонацистской организации и как террористической организации.